Игры ума: тоннель к вечной темноте
Опять Стивен Кинг написал роман-целину. Еще на полшага отошел от собственного реноме «короля ужасов», хотя постоянный читатель может этого и не замечать, - формальные признаки жанра сохранены, а финальная битва с мертвецами убаюкивает впечатлением, что «все так же». Начать все же стоит из двух заметных добродетелей роману «Остров Дума», к которым Стивен Кинг не имеет ни одного отношения.
Во-первых, издателям удалось повторить феномен Гарри Поттера - украинский перевод нового Кинга появился раньше, чем в большинстве европейских стран (кажется, лишь немцы обнаружили такую же ловкость). Во-вторых, благодаря переводу Александра Красюка отечественный читатель получил возможность впервые прочитать Кинга, не поврежденного цензурными рассуждениями (что ими отмечались все прежние переводы - как украинской, так и российской). Да и многочисленные комментарии от переводчика - первая попытка хотя бы частично растолковать культурно-бытовой бекграунд писателя, каждый текст которого перенасыщен деталями, упоминаниями, аллюзиями, которые понятны лишь для американского читателя.
Подарки в темноте
Оно растет. Оно изменяется. Оно приближается. В конце концов, оно было красно. Оно не приходит из потойбиччя, не взлезает из-под земле, не падает из космической бездны. Оно просто лежит себе где-то между фарфоровыми фигурками, более того - оно и является такой фигуркой. Всегда с тобой, рядом. Незаметное и тихое. С ним можно играться. Но в жизни с каждым может что-то случиться (и с большинством людей на протяжении жизни что-то таки случается) - и ты начнешь слышать его голос, чувствовать его влияние.
Минёт немного времени - и фарфоровая кукла будет кромсать твою плоть. Такая битва с злом не менее комична, чем секс. И потому читатель может поверить в ее реальность.
В последних романах Кинг пытается избегать персонификации зла, которое все чаще является природой и сутью социальных взаимоотношений, человеческой души, мироздания. Да и сгустки темноты, которые раньше материализовались благодаря армадам упырей и зомби, вызывают меньше эмоций, чем углубления «задовбаного-передовбаного», травмированного мозга. В результате случайных трагедий (конечно, в случайность Кинг никогда не верил, даже когда речь шла о его собственно травматическом «свидании» с автофургоном) у людей открываются пропасти, будто кто-то отодвигает в сторону тяжелые канализационные люки.
Оно предлагает людям разные сценарии. Кого-то беспощадно превращает в машину смерти, а кому-то, как главному герою «Острова Дума» Эдгару Фримантлу, дарует исключительную одарённость. Хотя в обоих случаях пропасти зовёт к одной цели.
Как и раньше, Кинг предпочитает рассказывать не об индивидуальной ответственности за грехи, а о моральном крахе сообществ, цивилизации в целом; ведь вместе открыть тоннель к вечной темноте намного легче.
Впрочем, некоторые его герои добываются на проклятие самостоятельно. Например, арт-критик Мэре Айр. От критика к безжалостному убийце - полшага. Не верите Кингу - спросите в любое другого писателя. «Она была критиком, а большинство критиков, которые берутся за это дело без призвания, от собственного разочарования становятся и завистливыми, и каверзными, и пустяковыми».
Темнота поражает души избирательно, но в состоянии готовности к потьмарення находятся все. Традиционно Кинг выписывает внеочередные пропуски к аду СМИ, которые поддерживают и лелеют в людях желание периодически заглядывать к канализации зла, будто только там происходят все самые главные события в их жизни: «Кроме микрофонов 6-го канала, я увидел там логотипы NBC, CBS, ABC, Fox и CNN. Тина Гарибальди не смогла бы заковывать к себе такого внимания, если бы победила в конкурсе на грамотность среди школьников или в научной олимпиаде, даже если бы спасла домашнюю собаку из взбудораженной реки, но стоило ее зґвалтувати и убить, как она стала национальной знаменитостью. Дивчинко!» Все теперь знают, что твой убийца спрятал твои трусики у себя в ящичке».
Методы смирения ярости
Хоть как тяжело в это поверить, начитавшись прежних переводов Кинга, но он - достаточно матюкливий автор. Именно из-за этого его книжки запрещены во многих школьных библиотеках США. Впрочем, стоит объяснить, что употребление «грязной» лексики для Кинга - очень принципиальный признак стиля.
После тяжелой контрударной травмы Эдгар Фримантл забывает слова. Гнев переполняет его «задовбаний-передовбаний мозг». Трудно представить, что осталось бы от этого героя и его специфического вещания, если бы переводчик принадлежал к Легиону Приличия.
Почти полтысячи страниц «Острова Дума» - это, собственно, и есть хроника смирения ярости, которая проснулась совсем не для того, чтобы немного поматюкатися и ушиться. Фримантл сначала верит, что его лечит «дешевая тряпная блядь» - кукла с ненавистным именем Реба, потом видит свое спасение от фантомной боли и потьмарення памяти в занятии живописью. Между тем пробужена темнота втихаря поселяется в его картинах. Настолько же гениальных, как и жутких за своим влиянием.
Это еще одна важна тема роману - природа гениальности и границы ответственности художника за якобы собственное творчество, которое в действительности является лишь зудом в ампутированной руке. Конечно, Кинг пишет о себе. Ему - после десятков более ужасных романов в мире - есть о чем подумать. Даже если следствием этих размышлений стал еще один роман ужасов - это не наихудший итог (особенно, если помнить о горькой судьбе критиков).
Собственно роман ужасов начинается только на 489 странице. Когда Фримантл понимает, что канализационный люк нужно положить на место, - в текст бодро врываются мертвецы, от которых тяжело ожидать последующих психологических исследований. Поэтому заканчивается все прекрасной резней, «как в старые добрые времена». Тяжело поверить, что такого пошиба финал в романе Кинга будет восприниматься как что-то крайне неожиданное. Будто не он написал «Судьбу Салема» или «Зону покрытия».
Остров, на котором происходит призрачная борьба воды, песка, фарфоровой фигурки и задовбаного-передовбаного ума, требует в финале уничтожения. Это - последнее, что должен сделать Эдгар Фримантл. Хотя меня не оставляет впечатление, которое на этом больше зависит автору, чем его герою. Ведь «Остров Дума» - это тряпная кукла самого Стивена Кинга.
Марафонский бег — одна из древнейших спортивных дисциплин в мировой истории. Ее зарождение имеет непосредственное...
Посуда для фуршетов и кейтеринга – ключевой элемент успешного обслуживания мероприятий, и её качество играет...
Конкуренция среди специалистов ногтевого сервиса стремительно растет, поэтому, мастерам необходимо повышать качество услуг. Качество предоставляемых...
Маникюрный стол − это необходимая мебель для каждого мастера маникюра. Для выполнения комфортной работы и...
Когда наука и творчество работает в тандеме, появляется шанс добиться чего-то нереального. Косметика из Кореи...